ствует отцовский обычай выбирать должностных лиц); надпись вырезана па цоколе статуи Этола: Сей устроитель земли, у пучины Алфея взрощенный И олимпийских ристаний некогда близкий сосед, Эндимионов Этол. Этолийцы ему посвятили Памятник сей, чтобы знак доблести их лицезреть. Другая надпись находится на рыночной площади элейцев, на статуе Оксила: Сей автохтонов народ Этол покинув когда-то. Славной куретов землей грозным копьем овладел. С 464 Рода того же потомок десятый, Гемона чадо. Доблестный Оксил, град некогда сей основал. 3. Таким образом, этими надписями Эфор правильно показывает взаимное родство элейцев и этолийцев, так как обе надписи не только согласно подтверждают родство этих племен, но и то, что они являются взаимными родоначальниками. На этом основании Эфор успешно изобличает ложные утверждения о том, что элейцы — это действительно колонисты этолийцев, а этолийцы — не колонисты элейцев. В данном случае Эфор ясно показывает то же самое противоречие в своем писании и утверждении, на которое я уже указал2 у него относительно Дельфийского оракула. Действительно, после утверждения о том, что Этолия с незапамятных времен не подвергалась разорению, и упомянув о том, что куреты первоначально овладели этой страной, Эфору следовало бы в соответствии с уже сказанным добавить еще, что куреты оставались владельцами этой земли до его времен, потому что только в таком случае с полным правом можно назвать страну «неиспы-тавшей разорения» и никогда не бывшей под чужим господством. Однако Эфор, совершенно забыв о своем обещании,3 не прибавляет этого, но высказывает противоположное утверждение о том, что, после того как Этол прибыл из Элиды и одолел куретов войной, последние удалились в Акарна-нию. Что же другое является характерным признаком разорения, как не военное поражение и уход из страны? На это указывает и надпись у элейцев. Ведь Этол, гласит надпись, Славной куретов землей грозным копьем овладел. 4. Пожалуй, кто-нибудь возразит на это: Эфор хочет сказать, что Этолия оставалась «неразоренной» с того времени, как она получила это имя — после прибытия Этола. Однако Эфор лишает основания и это предположение, утверждая в последующем, что большую часть оставшегося среди этолийцев народа составляли именно эпейцы; впоследствии же, когда эолийцы, выселившиеся вместе с беотийцами из Фессалии, смешались с последними, они совместно с беотийцами завладели этой страной. Итак, вероятно ли, чтобы они, напав на чужую страну, без войны жили бы там вместе с се прежними владельцами, которые вовсе не нуждались в таком сожительстве. — 441 —