эарь, а после него Август покорили раз и навсегда в общей войне. Теперь римляне ведут войну против германцев, выступая из этих [кельтских] областей как наиболее удобных операционных баз, и уже успели возвеличить свое отечество несколькими триумфами над врагами. Что касается С 288 Ливии, то ту часть ее, которая не была подвластна карфагенянам, римляне предоставляли зависимым царям; если эти цари восставали, то их лишали власти. Теперь под господством Юбы находятся Маврусия и много частей остальной Ливии [данных ему] ради его «верности и дружбы»7 с римлянами. Подобная участь постигла и Азию. Сначала ею управляли зависимые цари; впоследствии же, когда их династии прекратились (как это случилось с атталидами, сирийскими, пафлагонскими, каппадокийскими и египетскими царями) или если цари поднимали восстание и их потом устраняли (как это произошло с Митридатом Евпато-ром и египетской Клеопатрой), все области по эту сторону Фасиса и Евфрата, кроме некоторых частей Аравии, перешли под власть римлян и назначенных ими властителей. Что касается армян и народностей, которые обитают над Колхидой (албанцев и иберов), то для тех достаточно только присутствия намеченных наместников, так как они превосходно подчиняются власти римлян. Впрочем, когда римляне заняты другими делами, они поднимают восстания, как это сделали племена, обитающие за Истром около Евксинского Понта, за исключением жителей Боспора и кочевников. Действительно, боспорские племена подвластны римлянам, а кочевники из-за отсутствия у них согласия с другими племе'нами совершенно ни на что не пригодны и требуют только охраны. Остальные области Азии принадлежат главным образом обитателям палаток и кочевникам, которые живут весьма далеко. Что касается парфян, то хотя они живут по соседству с римлянами и весьма могущественны, тем не менее настолько склонились перед превосходством римлян и их современных правителей, что не только отослали в Рим трофеи, некогда поставленные ими в знак победы над римлянами, но — больше того — Фраат даже вверил Августу Цезарю своих детей и детей своих детей, почтительно обеспечив выдачей заложников «дружбу» с Августом.8 Теперь парфяне даже часто приходят в Рим просить себе царя и почти что готовы уступить все свое могущество римлянам. Что касается самой Италии (хотя ее нередко раздирала борьба партий, по крайней мере со времени установления власти римлян)и что до самого Рима, то совершенное государственное устройство и доблесть властителей помешали им дальше идти гибельным путем заблуждения. Трудное дело, впрочем, управлять такой обширной империей иначе, чем вверив ее попечению одному лицу как отцу. Во всяком случае никогда раньше римляне и их союзники не наслаждались столь продолжительным миром и таким изобилием благ, как при Цезаре Августе, с того времени как он получил неограниченную власть. И теперь его сын и наследник Тиберий дарует им [такие же блага], так как он подражает Августу в своем управлении и распоряжениях; это же делают и его дети — Германик и Друз, помогающие отцу. — 264 —